В маленьком, но достаточно уютном городке на северо-западе страны этим утром было тихо. Каждый житель спешил на свое рабочее место: кто-то на завод за свой любимый станок, кто-то в магазин за прилавок, кто-то в клинику, школу, детский сад. А кто-то спешил со всех ног в... суд.
Нет-нет, это не вызов по повестке, это было место, где вершится таинство правосудия и где решаются судьбы человеческие. Многим кажется, что в этой организации всё решает человек в мантии с каким-то непонятным нагрудным знаком и ещё вон тот дяденька или тетенька в форме, так рьяно и воодушевленно рассказывающие о виновности простого смертного человека.
Но судьбу человека не всегда вершит судья или прокурор. Слишком много остается за кадром жизни судебников. Ведь каждое утро в суде начинается с того, что каждый работник канцелярии принимает и регистрирует все заявления каждого гражданина и формирует из них дело. Затем эти бездушные, но всезнающие и всепонимающие бумаги словно переходят на новый уровень, и вот они уже в заботливых руках того самого судьи, который через определенное время красиво пройдет в той же мантии в хорошо обставленный зал. Все внимание будет приковано к прекрасной, дорого одетой женщине или к хорошо пахнущему мужчине в дорогущих часах. Хотя, на самом-то деле, все в руках совершенно других людей...

***
– Хэй, Мэри! Доброе утро!
– Привет, Даня. Утро, как тебе известно, добрым не бывает, – угрюмо ответила та самая Мэри.
– Да ладно тебе, крошка, неужели всё так плохо? – не без иронии спросил парень.
– Нет, всё просто чудесно, – в тон ему ответила девушка, с диким нежеланием перебирая дела, огромной грудой лежавшие на её столе.
– Ну, и сколько у нас сегодня дел? – спросил Даня, пытаясь сменить тему разговора.
– Сколько дел? Ты у меня спрашиваешь, сколько у нас сегодня дел?! Так я тебе скажу: их тридцать семь! Наш «джодж» совсем уже обалдела... Нам вовек их не рассмотреть за целый рабочий день.
– Ого! – Даня вмиг поник. – Дай хотя бы список глянуть… Да уж, тут треть дел – решения…
– Вот и я о том же. Это же целый день – одна большая совещательная!
– Доброе утро, коллеги! – в кабинет зашла высокая брюнетка с толстой пачкой дел в руках. – Я принесла вам подарок.
– Ольга, прошу тебя, закрой дверь с той стороны. Ты видишь, что мы и так в полной запарке?
– Ну, извини. Машина на вас распределила, и ничего тут не поделаешь. Кстати, Мэри, зря ты так злишься: для вас всего одно дело.
– Дай угадаю, – вклинился в разговор Даня, – оно одно, но самое, мать его, дурацкое.
– Не знаю. Это уже вам решать.
***

Так шел рабочий день, который Мэри провела в заседаниях, а Даня со скоростью света печатал решения. В это время в зале судебного заседания всё внимание было приковано к судье: к тому, что она говорит, как одета, какие вопросы задает и что же она решит... И никто из сидящих в зале даже не мог представить, что есть место, та самая «совещательная комната», где уже были написаны те самые судебные решения, которых так ждали или боялись граждане. И эти самые решения уже просто лежали у судьи на столе в ожидании обычного и необычного в то же время росчерка пера.
Когда Мэри вышла из зала, она глянула на часы. Было шесть часов вечера. Её законный рабочий день закончился ещё час назад. Ох, как же она злилась! Каждый раз она ругалась с судьей из-за того, что та назначала просто непосильное количество дел. Они с Даней просто не успевали всё сразу обрабатывать. Хотя Дане было проще: некоторые решения он мог писать по два-три дня, а то и неделю, а Мэри была обязана приводить в порядок дела день в день. Поэтому, чтобы все дела и все заседания состоялись, она фактически жила в суде: приходила к половине восьмого утра и уходила в полночь.
Мэри всегда было обидно, что, по сути, всё в исходе дела зависит от неё одной. Даже не от Дани, который набирал эти решения, и не от судьи, которая их рассматривала и отдавала распоряжения, что по ним выносить. Главным героем всего правосудия была только Мэри – секретарь судебного заседания. Ведь именно Мэри уведомляла людей о явке, именно она в дальнейшем формировала дела, именно Мэри общалась с людьми по поводу ознакомления или ещё чего-то. Именно Мэри бегала, как сумасшедшая, в поисках свободного зала и так терпеливо общалась с конвоем, который дергал её из-за того, что дело подсудимого не слушается на протяжении двух часов с момента назначенного времени. И, в конце концов, именно Мэри давала возможность судье немного отдохнуть в совещательной, не давая прорваться к ней в такой важный для вынесения решения момент.
Но никто и никогда не задумывался над этим. «Звездой» правосудия всегда останется судья, а Мэри так и будет у неё на «бэк-вокале». Она будет сидеть в тени своего шефа и тихо вести фиксацию всего происходящего, а друзья-конвоиры (которые, кстати, тоже были просто массовкой в этом спектакле) будут смотреть на неё и улыбаться, давая понять, что она боец и они гордятся ею. Гордятся потому, что с ней легко работать. А она, сидя в процессе, будет от руки писать документ для конвоя, чтобы они без проблем могли вернуть бандита в следственный изолятор и на следующую дату также просто его привезли. И, конечно же, Мэри будет с благодарностью смотреть на судебных распорядителей, которые без устали выполняют приказания судьи и вызывают людей или передают необходимые документы от сторон судье (всяко ей не вставать из процесса и не делать ненужных действий).
Нет, Мэри не стремилась быть «звездой». Она любила свою работу. Но как же ей порой хотелось услышать: «Эй, да это же та самая Мэри, которая фиксировала наш процесс!», «Это же та самая девушка, которая прислала нам письма, и мы вовремя пришли на разбирательство!». Ей просто хотелось немного больше уважения к своему труду. От каждого человека. И как же она мечтала, чтобы люди поняли, что правосудие – это не только человек в мантии с нагрудным знаком, это большая машина, целый комплекс людей, который всё делает для того, чтобы преступник был наказан, а споры между гражданами были законно урегулированы.