Прикосновение, случайное слово,
и может, позднее мы встретимся снова,
и отблеск огня на стене у камина,
пусть время проходит мимо...(с)

Корделия сидела на облаке, поджав под себя ноги, и грустила. Конечно, это было не совсем облако, да и ног у нее фактически не было, но воображение легко создавало нужные образы. Если она хотела, то могла и сама обратиться чистым сгустком энергии. Оставались только глаза. И эти глаза снова и снова обращались на землю. И она грустила. Грустила так, что и рай не рай, и облако не облако. Только тоска, бесцветная и бесконечная…
— Ангел, — прошептала Корделия и вздохнула.
Она обещала себе хорошо провести этот день. Сегодня у него был день рождения, и она собиралась наблюдать за ним с раннего утра до позднего вечера, вернее наоборот — с позднего вечера до раннего утра. Но он был мрачен, задумчив и одинок. Как и всегда с тех пор...
Они со Спайком единственные выжили в той битве. Спайк, вдохновленный победой, не удержался, поехал к Баффи, и истребительница приняла его. Иногда Корделия наблюдала и за ними — они были счастливы, наслаждались каждым новым днем и друг другом. Но всякий раз провидицу преследовало ощущение невозможности чего-то подобного для нее самой.
А Ангел… он остался один. Совсем. Без друзей, без дела, без нее… И без Шаншу, от которого отказался, чтобы нанести хоть сколько-то значимый урон Партнерам. Он не стал возвращать Нину, и Корделия, укоряя себя за малодушие, была этому рада. Каждый поцелуй, подаренный вампиром девушке-оборотню, отзывался внутри ноющей болью. А уж встреча с Баффи перед битвой с Изначальным, которую ей пришлось лицезреть еще в коме… бывшая провидица едва не метала молнии от ревности. С тех пор другие души испуганно облетали ее стороной.
Время от времени Ангел встречался с Конором. Но не так давно парень уехал учиться в другой город.
Корделия вновь обратила свой взор на вампира. Он пил виски. Прежде он никогда особо не налегал на алкоголь, тем более — в одиночестве. Он прикрыл глаза, и его губы прошептали имя — ее имя.
— Корделия…
Чувства переполнили ее.
— Ангел, — она вложила всю свою любовь и боль в это имя.
— Я здесь, — раздался прямо над ухом раздражающе звонкий голос, и крылатый серафим склонился над нею.
Корделия сдвинула брови.
— Я звала не тебя, уходи, — отвернулась она.
Ангел вздохнул — эта девушка была поразительно невоспитанной для светлой души. Кроме того, она не испытывала даже намека на трепет или благоговение перед ним и его коллегами. Она была самостоятельной и самоуверенной, а еще — поразительно несчастной.
— Я знаю, — ответил он. — Но так нельзя, Корделия.
— Знаю-знаю, — фыркнула она. — Мы это уже обсуждали. Я никуда не пойду, я уже в раю и просто умираю от счастья, — Корделия пожала плечами.
— Это не рай, — покачал головой серафим. — Ты должна пройти через последние врата.
Он взмахнул рукой, и Корделия скосила глаза в указанную им сторону. Среди белого ничто появилась пульсирующая воронка, окруженная увитой розами аркой. От нее так и веяло теплом и спокойствием. Но Корделия лишь поежилась и упрямо поджала губы.
— Нет, — твердо сказала она. — Мне и тут хорошо.
Пусть это было не совсем правдой. Но лучше уж оставаться здесь и иметь возможность наблюдать за Ангелом, чем шагнуть в неизвестность и... забыть. Она слишком боялась забыть его.
— Мы не можем заставить тебя и не можем оставить все, как есть, — задумчиво произнес ангел. — Поэтому я хочу предложить тебе сделку.
— Ого, даже так, — хмыкнула Корделия. — Не думала, что вы тоже идете на сделки, — ехидно добавила она. — Но у вас нет того, что мне нужно.
Она отвернулась и снова нашла глазами любимого. Он вышел на улицу. Значит, какому-то демону сегодня не поздоровится.
— Сначала выслушай, — строго сказал ангел, и Корделия, состроив скучающую гримаску, повернулась к нему. — Мы вернем тебя на землю…
Чейз аж подпрыгнула на своем облаке, внутри загорелась безумная надежда.
— На сорок восемь часов и в другом облике, — спокойно продолжал серафим. — И ты не должна будешь рассказывать ему, кто ты.
Корделия насторожилась, но все равно возможность оказаться с ним рядом, услышать его голос, прикоснуться... о чем еще можно мечтать?
— Если он узнает тебя в этом незнакомом облике и попросит остаться, — продолжил ангел, — ты останешься, а он получит шаншу. Высшие силы решили выполнить свое обещание и нашли лазейку в договоре. Но если нет, ты вернешься сюда и пройдешь через врата. А он... В его жизни ничего не изменится.
Корделия так разволновалась, что обратившись облаком, кружила возле собеседника.
— В чем подвох? — наконец, спросила она, возвращая себе человеческий облик.
— Ни в чем, — покачал головой ангел. — Мы любим тебя, и твои страдания причиняют нам боль. И ты заслужила свой шанс на счастье.
— Что нужно делать? — спросила Корделия, не раздумывая.
— Ничего, подойди ближе.
Она приблизилась, и белоснежные крылья за спиной ангела расправились во всю свою мощь и через мгновение накрыли их обоих. Мягкий свет окутал Корделию, и она полетела куда-то в пустоту, крепко зажмурившись.

Полет прекратился, резкий толчок, и Корделия ощутила под ногами твердую поверхность. Тело налилось ватной тяжестью. Порхая в небесной невесомости, она совершенно отвыкла от силы притяжения и наверняка упала бы, если бы позади не оказалось стены, на которую можно было опереться.
Корделия несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к окружающему полумраку, и, оглядевшись, обнаружила себя в безлюдном, грязном переулке. Справа валялись пустые коробки, с другой стороны невыносимо несло пищевыми отходами. Поморщившись, Корделия зажала рукой нос и невольно улыбнулась. У нее снова было тело. Живое, осязаемое. Она осторожно ощупала себя второй рукой. По крайней мере, она была в одежде. Правда, легкое платье совсем не защищало от промозглого ветра, но это было куда лучше, чем нагота. А еще она была женщиной. Об этом говорила небольшая, совсем не такая роскошная, как у нее настоящей, грудь. Что ж, спасибо и на этом.
Корделия попыталась отлепиться от стены. И со второй попытки ей это удалось. Слегка покачиваясь, она покрутила головой, раздумывая в какую сторону идти. Ей нужно было найти Ангела, и чем скорее, тем лучше. У них было так мало времени, и с каждой минутой его становилось все меньше.
Справа огни дороги казались чуть ближе, и Корделия направилась в ту сторону. Но не успела она сделать и двух шагов, как от стены отделилась бесформенная тень и двинулась на нее. Корделия попятилась, пытаясь рассмотреть угрозу получше.
Это был демон. Огромный склизкий демон с острыми шипами на голове и короткими жирными обруками вместо рук, три пары глаз на плоской морде плотоядно изучали девушку. На мгновение она задумалась, остались ли при ней хоть какие-то способности. Но, конечно же, было слишком наивно предполагать подобное, бывший полудемон тут же остро ощутила свою беспомощность и обыкновенность.
Оставалось одно. Набрав в легкие побольше воздуха, Корделия открыла рот и …не смогла выдавить ни звука. У нее не было голоса. Беспомощно прижимаясь к мокрой кирпичной стене, она с ужасом наблюдала за тем, как рот чудовища перекосился в зловещей ухмылке, а потом широко открылся, словно монстр собирался заглотить ее целиком. Корделия зажмурилась от ужаса. Вот он, подвох. Только в чем тут смысл? Она не сможет позвать на помощь и уже не успеет убежать, ее убьют, и она не выполнит условия сделки, потому что сама сделка не состоится.
Ощутив зловонное дыхание на своем лице, Корделия внезапно разозлилась. Да что с ней такое? Она и раньше дралась с демонами, не имея никаких сверхспособностей, и вполне успешно. Корделия открыла глаза и резко пригнулась, как раз когда толстая лапа почти дотянулась до ее горла. Перекатившись, она отскочила в сторону.
И вдруг демона, который очевидно растерялся от ее неожиданного маневра, снесла знакомая до боли фигура в черном пальто. Корделия забыла, как дышать. Ангел наносил меткие, сильные удары, но тварь вдруг булькнула и растеклась по тротуару большим мокрым пятном, просачиваясь в канализацию.
— Вот, черт, — выругался вампир и обернулся к девушке. — Вы в порядке?
Корделия молчала, а что еще ей оставалось? Но даже если бы она могла говорить, то вряд ли сумела бы выдавить из себя хоть слово. Его голос, родное лицо, уставшие глаза... Со сдавленным всхлипом Корделия бросилась вампиру на шею, крепко прижимаясь к нему.
— Ну-ну, — пробормотал Ангел, погладив ее по волосам. — Все будет хорошо. Он вас больше не тронет.
Корделия жадно вдыхала знакомый запах, греясь в мужских объятиях. Ее била крупная дрожь.
— Вы совсем продрогли, — заметил вампир, отстраняясь, и Корделия невольно потянулась к нему. — Давайте я провожу вас домой?
Ангел снял плащ и заботливо укутал хрупкие вздрагивающие плечи.
Корделии пришлось соображать быстро. Как, не имея голоса, сказать ему, что идти ей некуда? Как сделать так, чтобы эти два дня они провели вместе? Единственное, что пришло ей в голову — обморок. Она мельком взглянула на вампира. А вдруг он отнесет ее в больницу? Нет, так не пойдет.
Корделия продолжала молчать, а потом подняла руку и показала на горло, сделав самое жалостливое выражение лица, на какое была способна.
— Вы… вы не можете говорить? — немного растерялся Ангел.
Корделия энергично закивала. Вампир заволновался.
— Это… существо ранило вас?
Секунду Корделия раздумывала, а потом отрицательно покачала головой. В глазах вампира промелькнуло облегчение.
— Давайте я провожу вас домой, — еще раз предложил он.
Она снова мотнула головой и опустила глаза.
— А куда? В отель, к друзьям, к родным? — начал перечислять Ангел.
Снова «нет».
— Вам некуда пойти? — растерялся вампир.
Только этого ему не хватало. Молоденькая девушка, которая свалилась на его голову среди ночи, и которая упорно не хотела уходить из этого зловонного переулка. Тем временем Корделия кивнула и снова заглянула ему в глаза. Вампир тяжело вздохнул. Он не мог бросить незнакомку на улице среди ночи в одном тоненьком платьице, в городе, кишащем вампирами и демонами.
— Ну, — осторожно начал Ангел, пытаясь не испугать ее, — вы могли бы этой ночью остановиться у меня. А потом мы отправим вас домой.
Взгляд Корделии прояснился, она поплотнее запахнула полы плаща, и бодро прошествовала в сторону мельтешащих вдалеке огней. Ее непосредственность, легкая походка от бедра и то довольное выражение, которое промелькнуло на хорошеньком личике, почему-то смутили его. Вампир продолжал стоять, когда его новая знакомая обернулась и взглянула на него с легким нетерпением. Она будто говорила: «Эй, ну где ты там?». Ангел обреченно вздохнул и пошел следом. Ему всегда везло на девушек с характером.